По мере «утоньшения завесы», разделяющей физический и астра-льный миры, наблюдается активизация смутных зрительных образовв периферическом поле зрения; с «разрывом завесы» астральныеформы и сущности перемещаются из периферического поля зренияв центральное, то есть полностью проникают в сферу восприятия фи-зического мира.Защита в случае проникновения астральных форм и сущностейна физический план (не имеет значения, произошло это в результатепсихического нападения или нет) ничем не отличается от защиты вслучае сознательного выхода в астрал, поскольку астральные формы,вторгаясь в область восприятия физического плана, не смешиваютсяс ним и сохраняют описанную выше специфику астрального плана.(См. гл. 18). Однако ситуация сознательного выхода в астрал в корнеотличается от ситуации с проникновением астральных форм нафизический план.Если в первой ситуации человек, как правило, контролирует взначительной степени себя, то вторая ситуация оказывается для чело-века неподконтрольной, напоминая тем самым ситуацию непроизво-льного астрального выхода, то есть, сновидения, в котором человек неосознает, что все это ему только снится. Поэтому астральной защитойв интересующей нас ситуации можно воспользоваться лишь в томслучае, если превратить ее из неконтролируемой в контролируемую,«осознать себя во сне».Это достигается путем «подавления» вторгшихся астральных форм,— путем осознания специфики ситуации, — осознания, во-первых,того, что произошло вторжение (то есть того, что эти формы не являютсячастью физического мира) и, во-вторых, что вторжение произошлолишь для вас, а не для людей, находящихся с вами рядом. Первоедает возможность сохранять адекватную позицию по отношению кастральным формам (См. г. 18), а второе — сохранить адекватную позицию к непосредственному социальному окружению.
Со сложностью задачи превращения неконтролируемой ситуациив контролируемую сталкивался каждый, кто испытал состояниесильного алкогольного опьянения, в котором ситуация властвуетнад человеком, а не человек над ситуацией. Неконтролируемоесостояние алкогольного опьянения — это сновидное состояние, донекоторой степени воспроизводящее бесконтрольность состояния обычного сновидения. Поскольку же характерной чертой всякого пси-хотического (в том числе и галлюцинаторного) состояния являетсяего неконтролируемость, состояние алкогольного опьянения можнорассматривать как экспериментальный психоз и использовать егодля опытного изучения механизмов неконтролируемых состояний.Автор нашел, что состояния, оптимальные для экспериментальнойработы, достигаются при помощи 40% алкоголя вдозировке 300 — 500мл для взрослого мужчины (более низкие концентрации растягиваютэкспериментальную процедуру). Опытыс неконтролируемыми состо-яниями рекомендуется проводитьне чаще одного раза в месяц всмешанной разнополой пьюще-непьющей группе. Особое вниманиеследует уделить выявлению неадекватности собственного поведенияи неадекватности оценки ситуации, а также выявлению моментаперехода из контролируемого состояния в неконтролируемое (виспе-ральное, вестибулярные и речевые расстройства при такого родаэкспе-риментальной работе рассматриваются как побочные эффекты испециальной фиксации не подлежат). Личные наблюдения необходимосравнить с наблюдениями трезвых членов группы.Высокоразвитое осознание и контроль над внутренними состо-яниями дают возможность адекватно прореагировать и на ситуацию,создающуюся в результате проникновения астрального плана на фи-зический. Так, в литературе описаны случаи, когда йогины, однократнопоглощавшие значительные количества опия и даже столь мощногогаллюциногенного препарата, как ЛСД, продолжали вести себя так, будто ничего не произошло.
Разумеется, мы не можем судить о внутренних состояниях, пе-реживавшихся этими йогинами; но если человек контролируетсвои поступки и укладывается в рамки условного диапазона кон-венциальных (общепринятых) форм поведения, то его психическоесостояние не может рассматриваться как «ненормальное». Опатологии можно говорить лишь в том случае, если неадекватнымстановится наше поведение по отношению к окружающим, если мыутрачиваем осознание того, как наши поступки выглядят с точкизрения ни о чем не подозревающих внешних наблюдателей. Кстати,попытки посвятить в свой опыт людей, не готовых принять его, такжеследует рассматривать в качестве неадекватного поведения.«Мир сновидений» во всей своей полноте лишь изредка прорыва-ется в сферу восприятия физического плана. Как правило, мы имеемдело с «изображением без звука» или со «звуком без изображения». Голоса могут быть различно настроены к перципиенту. Характернаяособенность «враждебных» голосов состоит в том, что они активнопытаются склонить перципиента к неадекватному действию.Навязываемая таким путем «отрицательная информация»можетоблекаться в форму голосов людей, которых перципиент любит и ува-жает, — друзей, близких родственников и т. д. Голоса эти стремятсязаинтересовать перципиента, втереться к нему в (сознание) доверие,вовлечь его в активный диалог, овладеть его вниманием и воображе-нием, помрачить осознание специфики происходящего, а затем припомощи угроз, обещаний, обвинений и т. д. подчинить его поведениесвоей воле. Они подобны сладким песням сирен, завлекающих очаро-ванных мореплавателей на рифы. Голоса, разумеется, далеко невсегда зловредны. Классический тому пример — «голос» (даймон)Сократа, предупреждавший его, что он не должен делать, но никогдане говоривший ему, что он должен делать.Малейшее поползновение со стороны «голоса» навязать перци-пиенту свою волю или мнение служит верным «индикатором злов-редности», причем индикатор может сработать в любой момент. Какправило, это происходит, едва лишь голосу удалось «заговорить»перципиента, утратившего бдительность. Более того, перципиента,утратившего бдительность, вполне могут довести до больницы какнейтральные, так и доброжелательные голоса. Действительно, видчеловека, который с помутившимся взором и выразительной жес-тикуляцией беседует с невидимым собеседником, приводит окру-жающих к вполне естественной мысли, что этому парню не мешает подлечиться.
Голоса поистине непредсказуемы в своих намерениях, поэтомузначение приобретает способность к самоконтролю, неусыпномуосознанию специфики ситуации. Ни в коем случае не следует забы-вать, что, будучи порождениями астрального мира, голоса неспо-собны воздействовать на нас иначе, кроме как через воображение.Наблюдать за их попытками, убедить. нас в своем всемогуществе (итем самым вовлечь в свою игру) довольно любопытно. Что характерно,голоса используют при этом известный пропагандистский прием:«Если вы хотите сделать ложь истиной, повторяйте ее почаще».Для страха перед голосами нет никаких причин: в них нет ни-чего дурного, за исключением того, что они упорно пытаются мани-пулировать нами, то есть пытаются заставить нас реагировать на себя определенным образом — эмоциональным или поведенческим.В манипуляции как таковой нет ничего дурного — это неявныйпринцип «нормальных» межличностных отношений. Однако в случаес «враждебными» голосами мы сталкиваемся с патологической, до-веденной до абсурда, жаждой «власти ради власти» над объектомманипуляции, — власти, способной принудить его демонстрироватьнеадекватные формы поведения.Говорят, что враждебные голоса обладают огромной силой вну-шения, противостоять которой очень трудно. Но чем обусловленаэта сила? Голоса появляются внезапно и застигают перципиентаврасплох: он к «такому» не готов. Он не соображает, что происходит исовершенно не осведомлен о своих «правах и обязанностях» в связи спроисходящим. Благодаря этому его попросту обманывают. Используяфактор неожиданности, а также экстраординарность ситуации и рас-терянность перципиента, голоса с чисто цыганской методичностьюприступают к откровенному вымогательству неадекватности. Этибесплотные признаки грозят, требуют и обещают с искренним жаромсердца, нимало не заботясь о том, что не в состоянии причинить намкакой-либо вред, что мы ничего им не должны, а они, в свою очередь,ничего не могут нам дать. Короче говоря, голоса берут перципиента«на испуг» — в этом и заключается вся сила их внушения.Апеллируя к возбужденному воображению перципиента, голосанеприкрыто пытаются добиться от него очевидной неадекватности. За-щита против такой патологической манипуляции со стороны голосов,ведущей к явной неадекватности поведения перципиента, основанана опыте осознания механизмов нормальной манипуляции, котораяисходит от непосредственного социального окружения перципиента иведет к “конвенциальным неадекватностям» в его поведении, то есть,неадекватностям, не выходящим за рамки общепринятой нормы, но нежелательным для него лично.
Не поддаваться на откровенную «патологическую манипуляцию»голосов трудно лишь от того, что она непривычнаи шокируетсвоимапломбом. Не поддаваться на «нормальную манипуляцию» окружа-ющих гораздо труднее: она слишком привычна и, проникая в нашуплоть и кровь, совершенно незаметна.Мы привыкли рассматривать в качестве манипуляции лишьособо нарочитые и беспардонные попытки одного человека («мага»)оперировать поведением и восприятием другого человека («жертвы»).(См. No 20. Блеск и нищета магов. 1980.). сли же человек, скажем, попросту оскорбляет нас (и если мы приэтом оскорбляемся), то, мы не ощущаем никакой манипуляции с егостороны, мы ощущаем лишь свои отрицательные эмоции. Мы видимтолько то, что он плохой, что он сделал нам плохо (обижает, не уважаети т. д.), — и нам почти никогда не приходит в голову, что это ведь мыреагируем на него, что мы пляшем под его дудку, что мы переживаемнавязанные им ненужные нам («неадекватные») состояния илидаже,возможно, совершаем какие-то ненужные нам поступки весьмасомнительной адекватности. Достаточно пронаблюдать схваткукакой-нибудь пиратствующей старушки с желторотой молодежью вобщественном транспорте, чтобы понять, о чем идет речь.Манипуляция имеет место всякий раз, когда человек вовлека-етсяв какие-то нежелательные для себя состояния или действия. Посвоей воле человек ни во что подобное вовлекаться не станет, и еслиэто произошло, значит, он на что-то купился, на что-то клюнул, значит,произошла манипуляция — вне зависимости от того, насколько пой-мавший его рыбак манипулятор был сознателен в своих целях исредствах.
На что же мы покупаемся? Всяк покупается на своё (в основномлюди, конечно, покупаются на собственную важность. Играя на чувс-тве нашей важности, мы вытворяем друг с другом все, что угодно,— в том числе ввергаем в «ад» и возносим в «рай»). Это тема особогоразговора. Пытаясь обрести «неуязвимость» от ненужных реакций вобычных социальных контактах (на работе, дома, в сфере обслужи-вания и т. д.), каждый обнаружит в себе те струны, на которых играютего ближние. Обнаружит он также, что «неуязвимость» обретаетсяблагодаря лечению причин «уязвимости», а не ее симптомов. Прак- тика такого рода создает в том числе устойчивый иммунитет против«патологической манипуляции» со стороны «враждебных голосов».
Итак, если галлюцинаторная ситуация находится под контролем,то из патологической она превращается в экспериментальную. Вамвыпала неслыханная удача исследовать астральный мир наяву!Если вы разотождествлены с ситуацией и осознаете спецификупроисходящего, вы вполне можете вступить со вторгшимисяастральными формами и сущностями в контакт. Обычная ошибка,совершаемая при этом, заключается в попытке вступить с ними вконтакт на физическом плане. Такие попытки являются неадекватными не только с точки зренияокружающих, но и по сути. Как указывалось, вторгаясь на физи-ческий план, астральные проекции сохраняют свою специфику, тоесть продолжают оставаться порождениями мира воображения.Поэтому и вступать с ними в контакт имеет смысл лишь посредствомвоображения. Например, вовсе не обязательно обращаться к астра-льным сущностям вслух — вполне достаточно делать это в уме, просебя, так сказать, телепатически.Ранее уже говорилось, что попытки голосов указывать перципи-енту, что он должен делать, представляют собою верный признак«зловредности» астральных сущностей, которым принадлежат дан-ныеголоса. Этот признак, однако, справедлив лишь для тех случаев,когда голос сам предлагает свои услуги. Если же воля к общениюисходит от перципиента, если он задает голосам вопросы, то в оценкеих ответов ему следует полагаться на собственное разумение.Искренне и глубоко вопрошающий может выйти на контакт стак называемым «астральным учителем» — персонифицированнойпроекцией интуитивной сферы на «гиперлографический астральныйэкран» — и получать через этот канал весьма ценную информацию(Имеется в виду надсознательные области творческой обработкиинформации, персонифицируемые в йогической традиции в лицеИшвары, «Учителя Учителей». Подробнее об этом см. ПВОТЧ в «Наподступах к Лакаята Йоге».).
В отличие от других голосов, астральный учитель говорит лишьтогда, когда мы к нему обращаемся, и лишь о том, о чем мы у негоспрашиваем. Иногда вместо прямого ответа нам может быть предъ-явлено требование совершить некоторое действие или серию дейс-твий, не вполне обычных с точки зрения здравого смысла (и внешнегонаблюдателя), — действий, которые якобы и могут дать ответ на нашвопрос.Обычно это действия, связанные с так называемым «сверхуси-лием»; непосредственная их задача заключается в том, чтобы сде- лать наше, очевидно, и без того измененное состояние сознания еще более измененным.
Если требуемые действия не содержат угрозы целостности издоровью организма, их следует выполнять, прежде всего, в тесто-вых целях: если научения, частью которых являются и данные дейст-вия,исходят от астрального учителя, а не от какого-то маскирующегося под него «астрального шутника», то в результате их выполнениямы сами неожиданным образом действительно получаем ответна наш вопрос. Однако по вполне понятным причинам подобнымиэкспериментами рекомендуется заниматься в полном уединении.Сознательная работа с галлюцинаторными ситуациями — оченьинтересная сфера Исследований и всем, кому данная сфера иссле- дований доступна, автор может лишь от души пожелать успеха.
